Аннотация: В статье публикуются результаты исследования, посвящённого анализу особенностей взаимодействия науки о народах (этнологии, точнее, по терминологии того времени — этнографии) и советской национальной политики. Изучение роли отечественной этнографии в судьбе нашей страны, рассмотрение развития науки в контексте государственной стратегии развития общества базируются на анализе различных сюжетов, связанных с «национальным вопросом». В ходе реализации проекта, выполненного при поддержке РФФИ и Российского исторического общества в рамках кон курса «Советская эпоха: история и наследие (к 100летию образования СССР)» получены ответы на целый ряд исследовательских вопросов, дающих основание выявить роль научных разработок и творческой элиты в национальной политике. Работа носит во многом историографический характер. Авторы концентрируют внимание на анализе концептуальных подходов, на исканиях и достижениях российской этнографии в ХХ в. Характеризуется исследовательский инструментарий; в ракурсе национальной политики даётся комплексный обзор научных этнографических направлений, разрабатывавшихся в разных частях страны в советское время. Прошедшее время позволяет говорить о значении отдельной личности, экспедиции, (арте)факта во всей сложности изучаемого спектра проблем. Прочитывая «светлые и тёмные» страницы истории науки, удаётся лучше понимать реальность, характерную для сегодняшних этнологических исследований.

Аннотация: Статья раскрывает некоторые эпизоды этнической истории нагайбаков. Несмотря на позднее появление этой группы и подробно описанный этнический субстрат, продолжают вызывать интерес вопросы о происхождении этнонима «нагайбак» и этнических связях нагайбаков с ногайцами. По проблеме происхождения нагайбаков рассматри- ваются две точки зрения – татарская и ногайская. Источниками обеих версий являются литературные данные XVIII–XIX вв. Гипотетическая возможность ногайских следов в происхождении нагайбаков просматривается опосредованно через служилых татар эпохи Казанского ханства, основу которых составляли выходцы из Ногайской Орды. Их потом- ки, переселенные в XVII в. на Новую Закамскую линию, могли стать частью субстрата будущих нагайбаков. Более прозрачной выглядит история генезиса этнонима «нагайбак», предлагаемая по версии П.И. Рычкова, которую он услышал от западных башкир. И здесь связь с ногайцами усматривается как не прямая, а опосредованная.

Аннотация: В статье представлен краткий анализ одного из эпизодов этнической истории России. После присоединения во второй половине XVI в. земель Казанского ханства значительно изменился этнический, этнокультурный и этноконфессиональный ландшафты страны, резко увеличилась доля народов тюркской и финно-угорской групп. Среди народов тюркской группы было значительное число поклонников мусульманства. Это население, исторически и культурно связанное с враждебным России мусульманским миром, создавало очаги напряженности на новых территориях. Поэтому целью государственной деятельности была скорейшая интеграция всех этих народов в социальную систему страны. Достигалась она путем решения трех задач. Во-первых, это принудительная христианизация. Началась она сразу после победы над Казанью и реализовывалась с разным успехом. Результатом политики христианизации стали не только принявшие эту религию чуваши, марийцы, удмурты и часть татар, но и бежавшие от христианства на башкирские земли представители тех же народов. На Южном Урале они образовали новые идентичности по конфессиональному признаку. Во-вторых, государство занималось созданием сословно-классовой структуры населения. В создание Оренбургской губернии, новых населённых пунктов и военного сословия привлекалось тюркское население – татары и башкиры. Результатом этой деятельности стало появление новых идентичностей по сословному признаку. Это казаки – татары мусульмане и христиане, тептяри, мещеряки, нагайбаки, башкиры. Третьей задачей стало экономическое освоение. Крестьянская колонизация русскими, мордвой, татарами, чувашами и другими создала на Южном Урале обширные очаги с этнически смешанным населением. Такая ситуация повлияла на формирование множества новых локальных разновидностей хозяйственно-культурных типов. К концу XIX в. на Южном Урале фиксировались такие новые идентичности, как мещеряки, тептяри, крещёные татары, нагайбаки и другие. Трехсотлетняя деятельность государства по унификации этнокультурного ландшафта региона привела к его усложнению.

Аннотация: В этнической истории России, начиная со второй половины XVI в., наблюдается появление множества новых идентичностей. Их генезис связан с включени- ем в состав государства ряда неславянских (тюркских, финноугорских и других) народов Поволжья, Урала и Сибири, внутренними миграциями и государственной политикой по административному, военному, социальному и экономическому обустройству присоединенных территорий. Одной из таких новых идентичностей были нагайбаки. Данная группа, возникшая как сословие казаков среди крещеных татар Уфимской провинции, за примерно 150 лет своего развития выработала самосознание этнического уровня. Этому способствовал ряд факторов, обособивших их от этнических предков – казанских татар. Главными из них являлись – религиозная и сословная принадлежности, смена этнической территории, географическая изоляция от татар и новые этнические соседи. В 1843 г. нагайбаки были переселены из Западной Башкирии в Южное Зауралье. Адаптация в за- сушливой степи, контакты с номадами-казахами привели к изменениям хозяйственно- культурного типа нагайбаков в сторону увеличения скотоводческого сектора. С другой стороны, контакты с русскими казаками повлияли на дальнейшее развитие земледелия.